16-й шагSusano
Терпимость.
Единственная черта, которой люди долго и упорно учатся, или по воле случая, рождаются с удивительной способностью понимать и прощать.
Саске не обладал двумя последними качествами, поскольку его личность упорно не желала понимать душевной теплоты или нежности других людей.
Если выразиться точнее, Учиха целиком и полностью воспитывал себя личностью практичной. Логика должна следовать впереди эмоций, долг – самое важное, честность – чуть ли не кредо клана. Именно поэтому, парень видел в людях нужные характеристики, извлекая пользу в общении с ними. Проблем в коммуникациях никогда не возникало по многим причинам. Во-первых, Саске не подводили, не врали и не предавали. Во-вторых, никто не переходил дорогу, а если переходил, то платил за вольность дорогую цену.
Много ли прошло мгновений после того, как Саске вошел за дверь женского туалета, и услышал всё, за что поплатился своим разочарованием?
Для самого Учихи – одно, крохотное, воздушно-незримое, неосязаемое.
Для Сакуры – пара нелегких, мучительных, выжидательных.
Для Карин – кажется, с каждой секундой проходил один пыточный час в самых жестоких условиях.
Нет.
Не хотелось говорить.
Саске внимательным, колючим взглядом смотрел в спину Узумаки, потом медленно перешёл к сидящей на кафеле девушке. Молча, будто случайный прохожий, обошел Карин, затихшую, онемевшую, дабы помочь Харуно привести себя в порядок.
На душе – холодный, грязный сумбур, как ни удивительно, без ощущения растерянности. Деловой человек не умел расстраиваться из-за неудач, он всегда знал выход из положения в первую очередь.
Конечно, знал. Как и то, кто стоял перед ним.
Нонсенс, аномалия.
Похвалив себя мысленно за ценность недоверчивости в который раз, Саске решил, что нужно прекращать затянувшееся положение с тишиной.
Сакура всё время неотрывно смотрела в лицо друга, пытаясь поймать его эмоции, понять, что с ним происходит, но впервые за долгие года дружбы, парень словно сейф, замкнулся прочно.
Розоволосая, забыв о собственных неприятностях, поймала себя на явной мысли, что боится Саске. Она всегда остерегалась Учиху такого – не считываемого.
Тем временем, пока обе девушки ломали голову в поисках правды и строя догадки, брюнет ловко помог молчаливой Сакуре с глазами-блюдцами подняться, долго рассматривал оставшиеся волосы без изменений выражения лица, а потом обернулся, теперь глядя непосредственно в лицо Карин.
- Саске… - не вынесла напряжения Харуно, кончиками пальцев прикасаясь к плечу одногрупника, на больше не решалась. От друга отталкивала отрицательная, обжигающая аура.
Ноль реакции.
Парню не до неё.
Чего он хотел на самом деле в этот момент?
Уйти отсюда.
А лучше вернуть время назад на несколько месяцев, изменить всё, с того момента, как он решился приехать в Токио.
Глупо себя ощущал, и гадко грызло ощущение собственной оплошности, недалёкости, недогадливости. А главное – поражение, с которым выяснилась правда – провела его девушка, хитрая девушка, у которой хватило наглости и ума сделать всё.
Сакура догадывалась, всё время в последние недели взывала к разуму, постоянно обращала внимание на то, как себя Карин ведёт, как меняются её привычки, вкусы, манера говорить.
Учиха упорно отмахивался, потихоньку перестав и вовсе слушать подругу. Вражда в компании – не новость. Факт не печалил, скорее так, вызывал недовольство, потому как раздоры, особенно женские – это всегда шум, обязательное выяснение отношений, тоже не тихое.
Последней каплей в море стало предупреждение Сакуры насчет ситуации в будущем, когда Карин вдруг захочет поговорить с ней наедине. Девушка попросила, что в таком случае Саске просто обязан послушать разговор, на что тот с очередным равнодушием внимал, хотя информация осталась в памяти.
Неожиданностью стала скорость приблизившейся просьбы-предсказания, буквально через пару дней. Никогда не доверяющий чему или кому-либо без ёмких на то причин, брюнет без зазрения совести просидел за работой, пока закрывалась дверь в комнату туалета. За ней Сакура упрямо мучилась за справедливость.
Интуиция не спала, подсказывала пойти, послушать.
Чем дальше, тем сильнее не чуждое Учихе чувство заинтересованности сманивало выполнить просьбу. Тем более, было обстоятельство, о котором Сакура знала – сам Саске был в сомнениях, нужен толчок к действиям.
В конце концов, любопытство победило здравые рассуждения.
К счастью, Саске успел до того, как Карин, ощутив легкий вкус безнаказанного полубезумия, вошла в раж.
Услышанное, увиденное не то чтобы шокировало…
На задворках сознания он давно был готов к чему-то подобному. Не такому крупномасштабному обману, а скорее то, что Карин – лицемерка, и себя ещё покажет с худшей стороны.
Ничего, кроме неприязни и непонимания не чувствовалось. Неприязнь – мягко говоря.
Мерзко.
Все напрасно.
Потратить кучу времени на ненужного, да ещё и такого испорченого человека.
Саске чувствовал, как волна агрессии поднимается, как захлёстывает, не дает дышать ровно. Похоже, что сейчас, ещё немного, и не совладает с собой.
Саске напрягся, вытянулся, словно струна, губы плотно сжаты, на лбу появились едва заметные морщинки, а на бледном лице сияли злые чёрные глаза недобрым огоньком. Кулаки сжались.
Сакура осторожно отошла на шаг.
- Саске, пойдем… - очень тихо рядом попросила Харуно, на сердце стало тяжело, атмосфера накалялась. Голос у неё дрожал, вот-вот заплачет. Хватило за сегодня.
Учиха скользнул без интереса в сторону подруги взглядом.
Да, действительно. Глаза на мокром месте. Вот ещё. Не хватало сырость здесь разводить.
Саске знал, что сделает.
Карин в мыслях давно ехала за пределы Токио. Только, устроить подобное - значить подставить под удар тех, кто в выходке не виноват.
Пусть даже, если родители отвечают за своих детей.
Узумаки стояла на месте, как и прежде. Можно было подумать, что ждала расправы над своей персоной, не желая перечить, принимая вину.
Когда Учиха собрался сказать кое-что, в туалет ворвались незнакомые девушки.
Громко пересмеиваясь и шатаясь, они сначала, хихикая, наткнулись на «каменную» малиноволосую. Лежащие на полу волосы, подружки прошли мимо.
Потом увидели парня, приостановились.
- Какой красавчик, посмотри… - заметила одна, более вменяемая, тыкая пальцем в Саске, снова смеясь, и скрывшись в недрах кабинки. Её подруга изливала с не самыми приятными в мире звуками душу унитазу.
Сакура поморщилась, всеми силами пытаясь не смотреть на открывшееся зрелище.
Не слова не произнося, Учиха пошёл к выходу из туалета в зал, где грохотала музыка, и привалило намного больше людей, которые сновали теперь туда-сюда с причинами и без.
Спустя секунды за брюнетом пошли обе девушки.
Саске хмыкнул сам себе. Похоже на то, что сами обстоятельства не дают поговорить с Узумаки. Лишнее. Тратить ещё время на неё бессмысленно.
Карин виноватыми большими глазами иногда смотрела на Саске, но тому было глубоко всё равно.
- Саске, я… -Карин чуть ли не набросилась на возлюбленного с покаянием, но парень вовремя сделал шаг назад.
- Саске, прости… Правда, прости меня, я… Я… Просто… Я не знаю почему... Я… Прости меня, Саске…! – у Узумаки начиналась истерика, по всей видимости, за которой холодными глазами наблюдали двое лучших друзей.
Противно.
Противны слёзы и наивность, что её простят.
Просьбы вызывали отвращение.
- Замолчи, - когда уровень просьб превысил пределы терпимости, Саске сказал первое слово с тех пор как услышал признание, - Ты меня раздражаешь.
Карин замерла.
Уязвленная.
Испуганная.
- Но... Я…
Учиха отвернул лицо в другую сторону безразлично, давая понять, что аудиенция закончена.
Тишина. Громкая музыка давала по ушам, но друг друга слышали студенты неплохо.
- Пойдем, Сакура, - прежде чем Карин смогла сказать ещё что-то, глава известного клана кивнул подруге, та с радостью улыбнулась, застыв в полуобороте ожидания.
- САСКЕ! – крик души малиноволосой покатился по зале, но никто кроме ближайших к ней людей не слышал, как сейчас разрывается в голос её сердце, - Я… Люблю тебя… Только поэтому я… Лишь… Поэтому…
- Кто? – Учиха прервал порядком надоевшую ванильную речь.
Карин и Сакура удивленно вместе смотрели на говорившего. А тот повторил вопрос с дополнением.
- Кто он?
Зачем?
Зачем спросил?
Ведь не планировал, не хотел знать. Лишь бы выйти из здания, забыть историю как кошмарный сон. Пусть катиться всё к чертям собачим.
Карин опустила лицо.
Харуно молча ждала, что будет дальше, прикасаясь к неровному ёжику волос на макушке и затылку.
Малиноволосая психопатка хорошо постаралась.
- Наруто.
Саске сначала думал, что ослышался.
НАРУТО?
Учиха посмотрел на Сакуру, ожидая опровержения. Подруга кивнула, мол, да, всё так и есть.
НАРУТО…
Саске мог кого угодно рассмотреть в кандидаты, но на брата Карин, вечно крикливого пацана-блондина и думать не хотел. Но если сложить многое воедино, то… Всё сходится.
И объясняет, как удалось Карин обмануть.
Она копировала брата.
Учиха прикрыл глаза, словно такой способ помогал лучше обрабатывать принятую информацию.
Нет.
Больше никаких поисков, попыток узнать, пообщаться и дружить с виртуальным Лисом. Достаточно того, что он уже потратил столько нужного времени на бесполезные вещи, и после всего получил головную боль.
Хватит сантиментов и мечтаний.
Хватит сентиментальности в виде дружбы.
Не обманываться тем, что люди стали лучше или бывают не испорченными до мозга костей.
Уже семь минут спустя под козырьком клуба на улице Саске стоял вместе с Сакурой, обнимающей себя за плечи. Легкая ветровка не спасала от ливня и холода.
Суйгецу никто не видел после их разборок, а другие отгуливали вечер пятницы в престижном клубе как могли.
Саске тем временем вызвал машину. Второй звонок он сделал человеку, игравшему немалую роль в развороте событий, связанных с Узумаки.
Пара-тройка гудков, щелчок, взяли трубку.
- Саске, ты хоть видел сколько…? – еле-еле вялый мужской голос шевелит языком.
- Нужно встретиться.
Тишина.
- Что-то срочное? – кажется, человек, на том конце провода, только что сонный, теперь окончательно проснулся и встревожено интересовался причиной ночного звонка.
- Можно так сказать. В 10, там, где и обычно, - отрезал Учиха, и нажал отбой. Часть работы сделана.
Сакура, слышавшая разговор, приподняла брови.
- Кто это?
- Яхико.
- ЯХИКО? Тот самый?...Тот который…??? – У Харуно отобрало речь.
- Да, – понял её Саске правильно, больше ничего не объясняя. Подруга продолжала смотреть на него молча, уже догадавшись как начнёт свою расправу брюнет, и понимая, что это только начало. Момент, и розоволосая студентка задумалась, не слишком ли серьёзный урок усвоит одногрупница?
Брюнет, наоборот, считал, что Карин получит по заслугам.
Хотя, нет.
С процентами.
Терпимость.
Единственная черта, которой люди долго и упорно учатся, или по воле случая, рождаются с удивительной способностью понимать и прощать.
Саске не обладал двумя последними качествами, поскольку его личность упорно не желала понимать душевной теплоты или нежности других людей.
Если выразиться точнее, Учиха целиком и полностью воспитывал себя личностью практичной. Логика должна следовать впереди эмоций, долг – самое важное, честность – чуть ли не кредо клана. Именно поэтому, парень видел в людях нужные характеристики, извлекая пользу в общении с ними. Проблем в коммуникациях никогда не возникало по многим причинам. Во-первых, Саске не подводили, не врали и не предавали. Во-вторых, никто не переходил дорогу, а если переходил, то платил за вольность дорогую цену.
Много ли прошло мгновений после того, как Саске вошел за дверь женского туалета, и услышал всё, за что поплатился своим разочарованием?
Для самого Учихи – одно, крохотное, воздушно-незримое, неосязаемое.
Для Сакуры – пара нелегких, мучительных, выжидательных.
Для Карин – кажется, с каждой секундой проходил один пыточный час в самых жестоких условиях.
Нет.
Не хотелось говорить.
Саске внимательным, колючим взглядом смотрел в спину Узумаки, потом медленно перешёл к сидящей на кафеле девушке. Молча, будто случайный прохожий, обошел Карин, затихшую, онемевшую, дабы помочь Харуно привести себя в порядок.
На душе – холодный, грязный сумбур, как ни удивительно, без ощущения растерянности. Деловой человек не умел расстраиваться из-за неудач, он всегда знал выход из положения в первую очередь.
Конечно, знал. Как и то, кто стоял перед ним.
Нонсенс, аномалия.
Похвалив себя мысленно за ценность недоверчивости в который раз, Саске решил, что нужно прекращать затянувшееся положение с тишиной.
Сакура всё время неотрывно смотрела в лицо друга, пытаясь поймать его эмоции, понять, что с ним происходит, но впервые за долгие года дружбы, парень словно сейф, замкнулся прочно.
Розоволосая, забыв о собственных неприятностях, поймала себя на явной мысли, что боится Саске. Она всегда остерегалась Учиху такого – не считываемого.
Тем временем, пока обе девушки ломали голову в поисках правды и строя догадки, брюнет ловко помог молчаливой Сакуре с глазами-блюдцами подняться, долго рассматривал оставшиеся волосы без изменений выражения лица, а потом обернулся, теперь глядя непосредственно в лицо Карин.
- Саске… - не вынесла напряжения Харуно, кончиками пальцев прикасаясь к плечу одногрупника, на больше не решалась. От друга отталкивала отрицательная, обжигающая аура.
Ноль реакции.
Парню не до неё.
Чего он хотел на самом деле в этот момент?
Уйти отсюда.
А лучше вернуть время назад на несколько месяцев, изменить всё, с того момента, как он решился приехать в Токио.
Глупо себя ощущал, и гадко грызло ощущение собственной оплошности, недалёкости, недогадливости. А главное – поражение, с которым выяснилась правда – провела его девушка, хитрая девушка, у которой хватило наглости и ума сделать всё.
Сакура догадывалась, всё время в последние недели взывала к разуму, постоянно обращала внимание на то, как себя Карин ведёт, как меняются её привычки, вкусы, манера говорить.
Учиха упорно отмахивался, потихоньку перестав и вовсе слушать подругу. Вражда в компании – не новость. Факт не печалил, скорее так, вызывал недовольство, потому как раздоры, особенно женские – это всегда шум, обязательное выяснение отношений, тоже не тихое.
Последней каплей в море стало предупреждение Сакуры насчет ситуации в будущем, когда Карин вдруг захочет поговорить с ней наедине. Девушка попросила, что в таком случае Саске просто обязан послушать разговор, на что тот с очередным равнодушием внимал, хотя информация осталась в памяти.
Неожиданностью стала скорость приблизившейся просьбы-предсказания, буквально через пару дней. Никогда не доверяющий чему или кому-либо без ёмких на то причин, брюнет без зазрения совести просидел за работой, пока закрывалась дверь в комнату туалета. За ней Сакура упрямо мучилась за справедливость.
Интуиция не спала, подсказывала пойти, послушать.
Чем дальше, тем сильнее не чуждое Учихе чувство заинтересованности сманивало выполнить просьбу. Тем более, было обстоятельство, о котором Сакура знала – сам Саске был в сомнениях, нужен толчок к действиям.
В конце концов, любопытство победило здравые рассуждения.
К счастью, Саске успел до того, как Карин, ощутив легкий вкус безнаказанного полубезумия, вошла в раж.
Услышанное, увиденное не то чтобы шокировало…
На задворках сознания он давно был готов к чему-то подобному. Не такому крупномасштабному обману, а скорее то, что Карин – лицемерка, и себя ещё покажет с худшей стороны.
Ничего, кроме неприязни и непонимания не чувствовалось. Неприязнь – мягко говоря.
Мерзко.
Все напрасно.
Потратить кучу времени на ненужного, да ещё и такого испорченого человека.
Саске чувствовал, как волна агрессии поднимается, как захлёстывает, не дает дышать ровно. Похоже, что сейчас, ещё немного, и не совладает с собой.
Саске напрягся, вытянулся, словно струна, губы плотно сжаты, на лбу появились едва заметные морщинки, а на бледном лице сияли злые чёрные глаза недобрым огоньком. Кулаки сжались.
Сакура осторожно отошла на шаг.
- Саске, пойдем… - очень тихо рядом попросила Харуно, на сердце стало тяжело, атмосфера накалялась. Голос у неё дрожал, вот-вот заплачет. Хватило за сегодня.
Учиха скользнул без интереса в сторону подруги взглядом.
Да, действительно. Глаза на мокром месте. Вот ещё. Не хватало сырость здесь разводить.
Саске знал, что сделает.
Карин в мыслях давно ехала за пределы Токио. Только, устроить подобное - значить подставить под удар тех, кто в выходке не виноват.
Пусть даже, если родители отвечают за своих детей.
Узумаки стояла на месте, как и прежде. Можно было подумать, что ждала расправы над своей персоной, не желая перечить, принимая вину.
Когда Учиха собрался сказать кое-что, в туалет ворвались незнакомые девушки.
Громко пересмеиваясь и шатаясь, они сначала, хихикая, наткнулись на «каменную» малиноволосую. Лежащие на полу волосы, подружки прошли мимо.
Потом увидели парня, приостановились.
- Какой красавчик, посмотри… - заметила одна, более вменяемая, тыкая пальцем в Саске, снова смеясь, и скрывшись в недрах кабинки. Её подруга изливала с не самыми приятными в мире звуками душу унитазу.
Сакура поморщилась, всеми силами пытаясь не смотреть на открывшееся зрелище.
Не слова не произнося, Учиха пошёл к выходу из туалета в зал, где грохотала музыка, и привалило намного больше людей, которые сновали теперь туда-сюда с причинами и без.
Спустя секунды за брюнетом пошли обе девушки.
Саске хмыкнул сам себе. Похоже на то, что сами обстоятельства не дают поговорить с Узумаки. Лишнее. Тратить ещё время на неё бессмысленно.
Карин виноватыми большими глазами иногда смотрела на Саске, но тому было глубоко всё равно.
- Саске, я… -Карин чуть ли не набросилась на возлюбленного с покаянием, но парень вовремя сделал шаг назад.
- Саске, прости… Правда, прости меня, я… Я… Просто… Я не знаю почему... Я… Прости меня, Саске…! – у Узумаки начиналась истерика, по всей видимости, за которой холодными глазами наблюдали двое лучших друзей.
Противно.
Противны слёзы и наивность, что её простят.
Просьбы вызывали отвращение.
- Замолчи, - когда уровень просьб превысил пределы терпимости, Саске сказал первое слово с тех пор как услышал признание, - Ты меня раздражаешь.
Карин замерла.
Уязвленная.
Испуганная.
- Но... Я…
Учиха отвернул лицо в другую сторону безразлично, давая понять, что аудиенция закончена.
Тишина. Громкая музыка давала по ушам, но друг друга слышали студенты неплохо.
- Пойдем, Сакура, - прежде чем Карин смогла сказать ещё что-то, глава известного клана кивнул подруге, та с радостью улыбнулась, застыв в полуобороте ожидания.
- САСКЕ! – крик души малиноволосой покатился по зале, но никто кроме ближайших к ней людей не слышал, как сейчас разрывается в голос её сердце, - Я… Люблю тебя… Только поэтому я… Лишь… Поэтому…
- Кто? – Учиха прервал порядком надоевшую ванильную речь.
Карин и Сакура удивленно вместе смотрели на говорившего. А тот повторил вопрос с дополнением.
- Кто он?
Зачем?
Зачем спросил?
Ведь не планировал, не хотел знать. Лишь бы выйти из здания, забыть историю как кошмарный сон. Пусть катиться всё к чертям собачим.
Карин опустила лицо.
Харуно молча ждала, что будет дальше, прикасаясь к неровному ёжику волос на макушке и затылку.
Малиноволосая психопатка хорошо постаралась.
- Наруто.
Саске сначала думал, что ослышался.
НАРУТО?
Учиха посмотрел на Сакуру, ожидая опровержения. Подруга кивнула, мол, да, всё так и есть.
НАРУТО…
Саске мог кого угодно рассмотреть в кандидаты, но на брата Карин, вечно крикливого пацана-блондина и думать не хотел. Но если сложить многое воедино, то… Всё сходится.
И объясняет, как удалось Карин обмануть.
Она копировала брата.
Учиха прикрыл глаза, словно такой способ помогал лучше обрабатывать принятую информацию.
Нет.
Больше никаких поисков, попыток узнать, пообщаться и дружить с виртуальным Лисом. Достаточно того, что он уже потратил столько нужного времени на бесполезные вещи, и после всего получил головную боль.
Хватит сантиментов и мечтаний.
Хватит сентиментальности в виде дружбы.
Не обманываться тем, что люди стали лучше или бывают не испорченными до мозга костей.
Уже семь минут спустя под козырьком клуба на улице Саске стоял вместе с Сакурой, обнимающей себя за плечи. Легкая ветровка не спасала от ливня и холода.
Суйгецу никто не видел после их разборок, а другие отгуливали вечер пятницы в престижном клубе как могли.
Саске тем временем вызвал машину. Второй звонок он сделал человеку, игравшему немалую роль в развороте событий, связанных с Узумаки.
Пара-тройка гудков, щелчок, взяли трубку.
- Саске, ты хоть видел сколько…? – еле-еле вялый мужской голос шевелит языком.
- Нужно встретиться.
Тишина.
- Что-то срочное? – кажется, человек, на том конце провода, только что сонный, теперь окончательно проснулся и встревожено интересовался причиной ночного звонка.
- Можно так сказать. В 10, там, где и обычно, - отрезал Учиха, и нажал отбой. Часть работы сделана.
Сакура, слышавшая разговор, приподняла брови.
- Кто это?
- Яхико.
- ЯХИКО? Тот самый?...Тот который…??? – У Харуно отобрало речь.
- Да, – понял её Саске правильно, больше ничего не объясняя. Подруга продолжала смотреть на него молча, уже догадавшись как начнёт свою расправу брюнет, и понимая, что это только начало. Момент, и розоволосая студентка задумалась, не слишком ли серьёзный урок усвоит одногрупница?
Брюнет, наоборот, считал, что Карин получит по заслугам.
Хотя, нет.
С процентами.
@темы: Саске/Наруто, Неприкасаемые